Возможно, дату основания деревни принято считать по упоминаниям о ней Ивана Яковлевича Кривощёкова, крупного знатока Урала, известного картографа, географа и историка. «Сизикова деревня на реке Амбарка (сейчас Ямбарка), притоке реки Нейва, Башкарской волости, от уездного города в 190 вёрст. Сизикова, как поселение, уже существовало в 1734-1736 годах».
Накануне юбилейной даты корреспондент нашей газеты побывала в деревне Сизикова и на примере рода Клестовых постаралась узнать, как жили здесь деревенские люди на протяжении нескольких веков.
Мне удалось побывать в гостях сразу у двух представителей Клестовых - Валерия Степановича и Николая Логиновича, которые приходятся друг другу дальними родственниками. Их родовые ветви разошлись много лет назад. При подготовке статьи также использованы рукописные материалы (см. под*) краеведа, жительницы села Мурзинка Лилии Вячеславовны Самошкиной.
Кадровый военный, подполковник в отставке Валерий Степанович Клестов, выйдя на заслуженный отдых, занялся изучением истории родного края. На просторах интернета он нашел много интересной информации о поселениях Мурзинской слободы, к которой первоначально относилась деревня Сизикова, а также узнал, как его предки пришли на Урал. Валерий Степанович охотно поделился с нами информацией и ответил на вопросы.
- Я родился в селе Мурзинка, там недолгое время жили и работали мои родители. Всё лето, начиная с трёх лет, я проводил у бабушки в Сизикова. Этому дому скоро будет 200 лет. Здесь всегда жили Клестовы, сменяя одно поколение за другим.
- Мне подсказали, что Вы уже несколько лет занимаетесь восстановлением своей родословной. Что Вам удалось узнать о связи вашей фамилии с историей деревни?
- Самое раннее упоминание о нашей фамилии я нашёл в переписной книге Тобольского уезда 1681-1683 годов. Там говорится, что Якунка Степанов сын Клестов, родившийся в деревне Боры Черонского округа Ратковской волости (ныне Вологодская область около озера Воже) пришёл в Мурзинскую слободу в 170-м году (по нашему стилю 1661- 1662 годы).
- Даже сейчас из Вологодской области до Урала путь не близкий, а в то время это, скорее всего, не один год пути. Чем мог быть вызван такой далёкий переход?
- Согласно трудам известного русского историка профессора Павла Гавриловича Виноградова, в первой половине 17 века на Архангельские, Вологодские земли заходили литовцы. Они грабили, забирали крестьян в полон. Их изгонять приходили царские казаки. Под «карающий меч государя» попадали не только враги, но и местные жители. Вот вольные крестьяне и отправлялись искать лучшей жизни.
*В переписи 1681 - 1683 года значится, что 24 человека назвали время прихода в Мурзинскую слободу с 1652 по 1679 годы. Все крестьяне, поселившиеся в деревне Сизикова, были выходцами с северных районов страны. Из Архангельских земель пришли пять человек, из Вологодских земель – три человека. Шесть человек назвали местом своего рождения деревни на реке Сысоле (река в Кировской области и Республике Коми), 10 человек пришли с Верхнего Прикамья.
- Какие воспоминания у Вас связаны с этим домом? Вы здесь живёте постоянно?
- Я живу в деревне только летом. До сих пор, наводя порядок, нахожу в доме интересные вещи, которые мне рассказывают о том, как жила моя семья: старый проношенный лапоть, в котором когда-то ходил мой прапрапрадед, школьные прописи тёти Любы, письмо-треугольник, которое с войны прислал старший брат отца и т.д.
Мой отец Степан Васильевич Клестов родился в 1928 году и на фронт не попал, а с 14 лет пошёл работать в колхоз. Его старший брат Михаил ушел в армию в 1943 году и стал курсантом лётного училища. Воевал на фронте в качестве штурмана военного бомбардировщика.
Дед вернулся с войны в 1944 году с тяжелыми ранениями. По словам отца, его буквально изрешетило шрапнелью (более 40 ран). Прожил он недолго, умер в 1945 году.
У меня сохранились очень яркие впечатления от общения с бабушкой Анфией Дементьевной. Она ушла из жизни в 1995 году, прожив 91 год. Она была глубоко верующим человеком, в доме было много икон. Еще с довоенного времени с разрешения епархии она в деревне исполняла требы (поминания за упокой и здравие). Летом, когда я у нее здесь жил, к ней приходили деревенские, и она проводила службу прямо в этом доме. В горнице был большой иконостас в две стены - больше десятка икон.
- Как положено в деревне, у Вас и сейчас в доме есть «красный угол» с иконой, а что-то ещё сохранилось?
- До меня дошли три иконы: Казанской божьей матери, Георгий Победоносец и самая главная икона дома - Спаситель – домовая. Вторую я отдал сыну, а домовая будет передаваться тому, кто будет владеть домом.
На одной из икон сзади нацарапано: «Клестову Семёну Михайловичу. Сизикова во верх. 70 к.» Эти иконы Невьянского письма. Раньше мастерам делали заказы, а доставляли их богомольцы, которые ходили по деревням. 70 копеек – это, скорее всего, плата за доставку. А «во верх» - потому что деревня в своё время делилась на нижнюю и верхнюю.
- Когда я готовлю материалы о населенных пунктах, я всегда спрашиваю: «Какое время, на Ваш взгляд, для деревни (в данном случае Сизикова) можно назвать «золотым»? Вы много разговаривали с бабушкой, родителями. Как бы Вы ответили на этот вопрос?
- На общем фоне царской России 1913 год считается пиком экономического развития, и здесь примерно так же. Если взять мою бабушку, она бывала на Ирбитской и Мурзинской ярмарках, тогда это было событие, большое народное гулянье. Приведу её слова почти дословно: «Дак янмонки - то были: пряники – возами; штуки материи какой хочешь - атлас, шёлк» (разговорная речь сохранена). А главное у людей тогда деньги были. Здесь не было крепостных, а жили государевы крестьяне (по закону государственные крестьяне рассматривались как свободные сельские обыватели. Они обладали юридическими правами: могли выступать в суде, заключать сделки, владеть собственностью. Прим.автора).
*1898 год деревня Сизикова (Мурзинского сельского общества) Башкарской волости, 85 дворов, всего жителей 436 человек. Из них: 221 мужчина, 215 женщин, православные, русские. Сизиковским крестьянам принадлежали три мукомольные мельницы – мутовки, две из них работали и летом, и зимой, а также единственная в слободе кожевенная мастерская.
В деревне до революции жил мой какой-то прапрапрадед. У него дом стоял, опять же со слов бабушки, «о двенадцати окнах», а на коньке дома красовался золотой петушок. У него была крепкая большая семья, все работящие, отсюда и достаток. Да и сам он был недюжинной силы, настоящий богатырь – мог лошадь на плечах перенести. В то время Сизикова была богатая деревня, летом народ жил землепашеством, держал скотину, косил луга, а зимой подрабатывали извозом. С Нейво-Шайтанского завода криничное железо возили в Невьянск для дальнейшей отправки по Чусовой в центральную Россию.
В лесу тогда была прямая дорога, отец мне её показывал. Местные проложили удобный путь с учётом складок местности. Возили обозами, дорога в снегу накатана неширокая, разойтись не так просто. Бабушка рассказывала: «Охальники наберутся, да чтобы дорогу не давать, перевернут в снег первые сани». А если в обозе наш могучий родственник шёл, то спуску обидчикам не давал. Выйдет, всех раскидает, и дальше.
- Рядом с деревней находятся знаменитые старинные копи. Это, наверное, ещё одна статья дохода жителей деревни?
- Среди моих родственников был известный рудознатец, у него разрешение было на поиск и сбыт самоцветов. Кому попало нельзя было этим промыслом заниматься, но деревенские негласно промышляли. Если находили что-то ценное, прятали, а потом продавали. Самоцветы Мурзинской слободы - это отдельная большая тема…
Что касается послевоенной жизни в деревне, это лучше через дорогу перейти - в доме напротив мой дальний родственник живёт, Николай Логинович Клестов, его можно назвать старожилом деревни.
Дом у Николая Логиновича тоже старинный, родовой. Как рассказали мои собеседники, подобных домов, рубленных по одному образцу, в деревне несколько. Жил в конце 19-го века в деревне Григорий Фролович, который занимался строительством домов и выполнял роль подрядчика. Он на месте заготавливал строительный материал, согласовывал проект, а исполнителями нанимал вятских, которые были на отхожем промысле. Дом поднимали за пару месяцев и через Фроловича рассчитывались с заказчиком. Нередко ставили дома на две семьи. Если рядом жили братья или ещё какие-то родственники, дома могли быть объединены амбаром, а двор не разделён, с одним колодцем.
5 мая Николай Логинович отметил 80-летний юбилей. Поздравить юбиляра съехалась вся большая семья. На самом видном месте в доме висит общее фото с юбилея.
- У Николая три дочери и сын. Девчонки молодцы, отца не забывают, навещают каждую неделю, - поясняет Валерий Степанович.
Николай Логинович всю жизнь проработал трактористом. 44 года на сельскохозяйственных машинах послевоенного времени тяжело отразились на здоровье, он лишился ног. Успел Николай Логинович поработать в колхозе, а потом и в совхозе. Послевоенное время вспоминает как очень тяжёлое:
- Мужиков в деревне было мало, женщины работали с утра до глубокой ночи. Пока всю работу в колхозе не переделают, за своё хозяйство не брались. Поэтому огороды, бывало, копали уже в темноте под лампой, да поздней осенью под снегом.
Когда посевная или уборочная, мы работали круглые сутки, пока не задремлешь. Ну, остановишься, передохнёшь немного и дальше. Работали на полях здесь и в Мурзинке. Один раз у нас тракторист в Мурзинке заснул, так в дом и въехал.
Жена моя всю жизнь на ферме, тоже работа тяжёлая. Вставала очень рано, весь день у коров, а то и на дальние пастбища ходили. В деревне тогда большая ферма была. Раньше было больше 100 домов, а сейчас зимуют всего человек 20.
- В 60-70 годы большой клуб у нас был, два футбольных поля, одного не хватало. – добавляет Валерий Степанович.- По выходным молодежь съезжалась из города, кто с работы, кто с учёбы. Клуб был полный, свободного места не найти. Кино крутили, несколько сеансов вечером было, чтобы все посмотрели.
А как весело в город и обратно ездили… После Николо-Павловска, после мостика – большая горка. Когда ехали на автобусе, водитель останавливался и все выходили, так как гружёный он не мог подняться. Перед поворотом на Башкарку была вечная болотина, там опять все выходили и толкали автобус. Когда не было автобуса, шла почтово- пассажирская машина ГАЗ -53 (сверху брезентовая будка, сзади лестница). В сторону города до Петрокаменского разрешалось ездить на чём угодно. Сейчас, по современным понятием, – это настоящее преступление. Помню, едем, машина нагружена мешками выше бортов, а мы ещё выше, держимся за мешки, чтобы не упасть.
*На 1 января 1971 года в деревне проживало 310 человек, 103 хозяйства. У населения деревни имелись 56 телевизоров, 56 мотоциклов, 41 приёмник.
- У вас в деревне одна улица, в честь кого она названа?
- До революции жила здесь учительница Александра Старцева, она поддерживала большевиков. Рассказывали, что её белогвардейцы замучили, привязали к лошади и протащили по улице.
*Александра Кельсиевна Старцева родилась в 1860 году. С 1913 года учительница в Мурзинском училище. С 1917 года в селе Мурзинка руководила подпольной группой большевиков.
Поблагодарив за встречу и интересный разговор Валерия и Николая Клестовых, я принялась за подготовку материала и обнаружила, что о происхождении названия деревни я так ничего и не узнала. Вот какие предположения выдвинула в своей рукописи Лилия Вячеславовна Самошкина:
«Возможно, среди первопоселенцев был человек с фамилией Сизиков или по прозвищу Сизый (Сиз, Сизик). В первом случае прозвище объясняется внешними признаками – иссиня-чёрными волосами с серебристой проседью или излишней бледностью лица. Прозвище Сиз мог получить плотник от коми-пермяцкого «сизь» – дятел, а его сына в свою очередь могли звать Сизик».
Так это или нет, теперь никто не скажет. Одно точно, чем больше мы узнаём об истории своего края, тем она становится интереснее и загадочнее. Согласно имеющимся архивным документам, деревня Сизикова существовала уже в 1650-е годы. Получается, что она старше, чем принято считать, примерно на полвека. Вот такая большая история маленькой уральской деревни.
Редакция благодарит Сергея Александровича Молотка за помощь в подготовке материала.
Елена Панькова.
Фото автора.
